В Карелии, несмотря на то что МРОТ на уровне прожиточного минимума, бедность существенно выше, чем в среднем по России
В последнее время идея повысить минимальную заработную плату стала популярной как в правительстве, так и в лозунгах оппозиционных политиков. Цифры называются разные – от постепенного дотягивания МРОТ с нынешних 7500 руб. до прожиточного минимума (сейчас для трудоспособного населения он составляет 10 466 руб.) до немедленного повышения МРОТ до 25 000 руб. в месяц.
Конечно, все мы хотим получать высокую заработную плату, а добросовестные политики хотели бы побороть бедность и повысить производительность труда. Эти желания хороши и понятны. Вот только повышение минимальной заработной платы к их реализации не имеет никакого отношения. Прежде чем обсуждать повышение МРОТ, надо понять, зачем мы это хотим сделать. Итак, зачем нужен МРОТ (вернее, зачем он не нужен)?
Допустим, мы хотим победить бедность. Предположим, что у нас все предприниматели – это добрые волшебники, которые легко повысят минимальную заработную плату до прожиточного минимума, достаточно только правительству загадать такое желание. Насколько сократится бедность? В соответствии с модельными расчетами автора, сделанными на базе российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ, бедность снизится на 0,6 п. п. с нынешних 13–15%, т. е. практически не изменится. Почему так мало? Дело в том, что люди с низкой заработной платой живут не в безвоздушном пространстве, они живут в домохозяйствах. Некоторые из них живут в небедных семьях – и, соответственно, повышение им заработной платы на бедность не повлияет. Другие, напротив, живут в бедных семьях, как правило, в семьях с детьми, неработающими инвалидами, безработными. Но дети-то заработную плату не получают, и небольшой прибавки работающим не хватит, чтобы вытащить всю семью из бедности.
В реальности же большинство предпринимателей не волшебники. В ответ на увеличение МРОТ они могут закрыть свой бизнес вообще, уволить часть сотрудников или уйти в тень. В современных российских условиях большинство предпринимателей выберут последнее. В результате бедность не сократится даже на мизерные 0,6 п. п., а, напротив, вырастет.
Еще одной декларируемой целью повышения МРОТ является повышение производительности труда. Такой вывод делается из тавтологии – когда производительным рабочим местом считается то, где платят высокую зарплату. Это неверно – сразу по нескольким соображениям. Во-первых, надо смотреть на ту добавленную стоимость, которую создает труд. Например, некоторые менеджеры или контролеры с высокими заработными платами могут создавать отрицательную добавленную стоимость. Следовательно, производительность труда не тождественна заработной плате. Во-вторых, ликвидация низкооплачиваемых рабочих мест повысит среднюю заработную плату в отчетах Росстата, но людям от этого лучше не станет, некоторые из них потеряют работу или будут выдавлены в тень. Вообще, странно повышать производительность труда, лишая людей легальной работы с помощью мер государственного регулирования. Обычно повышение производительности труда происходит оттого, что предприниматель в погоне за прибылью повышает эффективность, внедряет новые технологии и увольняет ставших ненужными сотрудников. Государство не должно этому препятствовать, оно должно помочь уволенным найти работу, переобучиться или просто не дать им умереть с голоду. Наше же государство действует противоположным образом: контрольно-надзорные органы мешают предпринимателю зарабатывать прибыль, жесткое трудовое законодательство и неявные запреты властей на местах увольнять людей сдерживают инновации, пособия по безработице мизерны, пособия по поддержке доходов домохозяйства на уровне прожиточного минимума не существует вообще, а службы занятости неэффективны. В этой ситуации повышать МРОТ не лучшая идея. Это никак не повлияет ни на заработную плату, ни на производительность труда (а если вдруг повлияет, то отрицательно).
Крайне сомнительным представляется и возможность с помощью повышения МРОТ обелить заработные платы. Работодатели могут перевести сотрудника на неполный рабочий день и повысить нормы труда и платить МРОТ только за выполнение трудовых норм.
Доказательством, что МРОТ не работает как инструмент повышения производительности труда, снижения бедности и обеления заработных плат, является то, что в 35 регионах, где проживает 56% населения России, региональные власти уже установили минимальную заработную плату для работников организаций небюджетной сферы и индивидуальных предпринимателей на уровне, близком или превышающем региональный прожиточный минимум. Среди этих регионов немало таких, где показатели бедности или экономического развития не выделяются в лучшую сторону. Например, в Республиках Карелии и Марий Эл, несмотря на установление региональной минимальной заработной платы на уровне прожиточного минимума, бедность существенно выше, чем в среднем по России, и все последние годы неуклонно растет. Ничего не слышно и про успехи этих регионов на путях обеления и повышения производительности. Вместе с тем есть успешные регионы (например, Ульяновская обл.), где минимальная заработная плата существенно ниже прожиточного минимума, а показатели социально-экономического развития выше, чем в некоторых регионах с высоким уровнем МРОТ. В целом же Россия настолько разнообразна по условиям региональных рынков труда, стоимости жизни, возможностям властей контролировать теневую занятость и другим параметрам, что применение какого-то федерального норматива к заработной плате абсолютно бессмысленно. В Москве минимальный размер заработной платы уже установлен на уровне 164% от федерального прожиточного минимума. С учетом уровня ее экономического развития это вряд ли является сильным тормозом для развития бизнеса. Напротив, для Республики Дагестан приравнять МРОТ к прожиточному минимуму означает увеличить существующий размер минимальной заработной платы на 40%. Очевидно, что столь сильное увеличение не обойдется без дальнейшего роста безработицы, роста расходов регионального бюджета и дальнейшей теневизации экономики. Если уж непременно кто-то должен вмешиваться в функционирование рынка труда, то пусть лучше это будут региональные власти, так как они гораздо быстрее и четче увидят результаты своего вмешательства и смогут более оперативно скорректировать размер минимальной заработной платы, что они, в принципе, уже и делают.
Таким образом, роль федерального МРОТ и его повышения в России напоминает еврейский анекдот: «Зачем в слове Хаим буква «р»?
Автор – кандидат экономических наук
Источник Ведомости
В последнее время идея повысить минимальную заработную плату стала популярной как в правительстве, так и в лозунгах оппозиционных политиков. Цифры называются разные – от постепенного дотягивания МРОТ с нынешних 7500 руб. до прожиточного минимума (сейчас для трудоспособного населения он составляет 10 466 руб.) до немедленного повышения МРОТ до 25 000 руб. в месяц.
Конечно, все мы хотим получать высокую заработную плату, а добросовестные политики хотели бы побороть бедность и повысить производительность труда. Эти желания хороши и понятны. Вот только повышение минимальной заработной платы к их реализации не имеет никакого отношения. Прежде чем обсуждать повышение МРОТ, надо понять, зачем мы это хотим сделать. Итак, зачем нужен МРОТ (вернее, зачем он не нужен)?
Допустим, мы хотим победить бедность. Предположим, что у нас все предприниматели – это добрые волшебники, которые легко повысят минимальную заработную плату до прожиточного минимума, достаточно только правительству загадать такое желание. Насколько сократится бедность? В соответствии с модельными расчетами автора, сделанными на базе российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ, бедность снизится на 0,6 п. п. с нынешних 13–15%, т. е. практически не изменится. Почему так мало? Дело в том, что люди с низкой заработной платой живут не в безвоздушном пространстве, они живут в домохозяйствах. Некоторые из них живут в небедных семьях – и, соответственно, повышение им заработной платы на бедность не повлияет. Другие, напротив, живут в бедных семьях, как правило, в семьях с детьми, неработающими инвалидами, безработными. Но дети-то заработную плату не получают, и небольшой прибавки работающим не хватит, чтобы вытащить всю семью из бедности.
В реальности же большинство предпринимателей не волшебники. В ответ на увеличение МРОТ они могут закрыть свой бизнес вообще, уволить часть сотрудников или уйти в тень. В современных российских условиях большинство предпринимателей выберут последнее. В результате бедность не сократится даже на мизерные 0,6 п. п., а, напротив, вырастет.
Еще одной декларируемой целью повышения МРОТ является повышение производительности труда. Такой вывод делается из тавтологии – когда производительным рабочим местом считается то, где платят высокую зарплату. Это неверно – сразу по нескольким соображениям. Во-первых, надо смотреть на ту добавленную стоимость, которую создает труд. Например, некоторые менеджеры или контролеры с высокими заработными платами могут создавать отрицательную добавленную стоимость. Следовательно, производительность труда не тождественна заработной плате. Во-вторых, ликвидация низкооплачиваемых рабочих мест повысит среднюю заработную плату в отчетах Росстата, но людям от этого лучше не станет, некоторые из них потеряют работу или будут выдавлены в тень. Вообще, странно повышать производительность труда, лишая людей легальной работы с помощью мер государственного регулирования. Обычно повышение производительности труда происходит оттого, что предприниматель в погоне за прибылью повышает эффективность, внедряет новые технологии и увольняет ставших ненужными сотрудников. Государство не должно этому препятствовать, оно должно помочь уволенным найти работу, переобучиться или просто не дать им умереть с голоду. Наше же государство действует противоположным образом: контрольно-надзорные органы мешают предпринимателю зарабатывать прибыль, жесткое трудовое законодательство и неявные запреты властей на местах увольнять людей сдерживают инновации, пособия по безработице мизерны, пособия по поддержке доходов домохозяйства на уровне прожиточного минимума не существует вообще, а службы занятости неэффективны. В этой ситуации повышать МРОТ не лучшая идея. Это никак не повлияет ни на заработную плату, ни на производительность труда (а если вдруг повлияет, то отрицательно).
Крайне сомнительным представляется и возможность с помощью повышения МРОТ обелить заработные платы. Работодатели могут перевести сотрудника на неполный рабочий день и повысить нормы труда и платить МРОТ только за выполнение трудовых норм.
Доказательством, что МРОТ не работает как инструмент повышения производительности труда, снижения бедности и обеления заработных плат, является то, что в 35 регионах, где проживает 56% населения России, региональные власти уже установили минимальную заработную плату для работников организаций небюджетной сферы и индивидуальных предпринимателей на уровне, близком или превышающем региональный прожиточный минимум. Среди этих регионов немало таких, где показатели бедности или экономического развития не выделяются в лучшую сторону. Например, в Республиках Карелии и Марий Эл, несмотря на установление региональной минимальной заработной платы на уровне прожиточного минимума, бедность существенно выше, чем в среднем по России, и все последние годы неуклонно растет. Ничего не слышно и про успехи этих регионов на путях обеления и повышения производительности. Вместе с тем есть успешные регионы (например, Ульяновская обл.), где минимальная заработная плата существенно ниже прожиточного минимума, а показатели социально-экономического развития выше, чем в некоторых регионах с высоким уровнем МРОТ. В целом же Россия настолько разнообразна по условиям региональных рынков труда, стоимости жизни, возможностям властей контролировать теневую занятость и другим параметрам, что применение какого-то федерального норматива к заработной плате абсолютно бессмысленно. В Москве минимальный размер заработной платы уже установлен на уровне 164% от федерального прожиточного минимума. С учетом уровня ее экономического развития это вряд ли является сильным тормозом для развития бизнеса. Напротив, для Республики Дагестан приравнять МРОТ к прожиточному минимуму означает увеличить существующий размер минимальной заработной платы на 40%. Очевидно, что столь сильное увеличение не обойдется без дальнейшего роста безработицы, роста расходов регионального бюджета и дальнейшей теневизации экономики. Если уж непременно кто-то должен вмешиваться в функционирование рынка труда, то пусть лучше это будут региональные власти, так как они гораздо быстрее и четче увидят результаты своего вмешательства и смогут более оперативно скорректировать размер минимальной заработной платы, что они, в принципе, уже и делают.
Таким образом, роль федерального МРОТ и его повышения в России напоминает еврейский анекдот: «Зачем в слове Хаим буква «р»?
Автор – кандидат экономических наук
Источник Ведомости
Комментариев нет:
Отправить комментарий